Пейринг: Кагами Тайга / fem!Куроко Тецуя
Жанры: гет и флафф, хоспади, что я еще могу написать)
Примечания: весеннее обострение, когда очень хочется замуж и арбузов
Рамещение: с разрешения
СемьяКагами женится на Тецу на последнем курсе колледжа. Тогда его баскетбольная команда выигрывает чемпионат, счастливым предметом Мидоримы неожиданно оказывается помолвленная пара, а Кагами внезапно понимает, что Тецу – та, ради кого он готов умирать хоть каждый миг и мыть сковородки и кастрюли. Куроко соглашается выйти за него замуж, и среди всех друзей они первыми становятся семьей: живут вместе, любят друг друга и делят быт. Кагами искренне любит эту свою жизнь. Жить в браке с Куроко – круче любого матча в NBA.
Аомине смеется, когда Кагами в перерывах между тренировками пишет Тецу смс и оставляет глупые голосовые сообщения. «Ты как школьник, придурок», - шутливо бросает он и бьет Кагами по спине полотенцем. Тот только отмахивается – Куроко не отвечает целых пять минут. Потом десять. После получаса Тайга начинает промахиваться в корзину. Проигрывает Аомине, поскальзывается на мыле в душевой и домой несется с рассеченной скулой. Куроко спит на диване, подложив под голову плюшевого зайца. Ее телефон лежит на столе, пропущенные сообщения мигают в темноте голубым огоньком. Кагами укрывает Тецу пледом и закрывает окно. Пусть Аомине забавляет его волнение - у Кагами свои причины для беспокойства. Дайки не понять их. Наверное, даже жаль, что так.
Кагами засыпает рядом с Куроко, сидя на полу, а голову положив на краешек дивана. Просыпается он от того, что Тецу щекочет ему нос и тихо смеется. Целуя ее, Кагами думает, что он – самый счастливый человек на планете.
В старшей школе он боялся, что Куроко однажды исчезнет и не найдется. Последний раз, когда такое случалось, в зубы получил Кисе, Тецу укравший, и Кагами, Тецу проморгавший. У Рико всегда была тяжелая рука – но сейчас Рико в Европе, некому следить за Куроко и раздавать подзатыльники. Куроко теперь – его забота, они связаны свадебными клятвами и невидимыми пасами. Тецу больше не играет в баскетбол, не исчезает на поле и в жизни, но Кагами все равно страшно даже отвернуться от нее. За годы он научился различать хрупкий силуэт на фоне толпы, моря, неба – но все еще боится упустить ее. Кагами суетится и волнуется – смешной, два метра роста и амбиций, он вечно держит свою жену за руку и боится отвести взгляд от узких плеч. Куроко улыбается краешками губ. «Кагами-кун, чуточку спокойнее, пожалуйста, я никуда не денусь», - говорит ему каждый день, целуя в щеку и вручая пакет с бенто.
Кагами не может быть спокойнее. Все его спокойствие сейчас – облака в пронзительно ярком небе, тонкие и рваные, от одного порыва ветра исчезающие в синеве. Куроко беременна их первым ребенком – и Кагами волнуется сильнее, чем на своем первом национальном матче, чем на экзаменах в колледже и первом танце на свадьбе. Он приносит домой до отвращения сладкие фрукты и звонит Момои по каждому пустяку, составляет режим дня для Тецу и записывает их обоих на курсы для молодых мам. Врач Куроко выписывает ему успокоительное, молодой жене советует отправить мужа подальше – в соседнюю префектуру, а еще лучше в Америку, пусть забивает данки для национальной лиги и не морочит голову другим. Куроко смеется, держась за живот - у Кагами сердце пропускает удар, а ветер над головой разрывает облака в клочья. Успокоительное он выливает в раковину, третий неудавшийся суп по специальному рецепту из книги для беременных – туда же.
На соревнования в Америку сборная едет без него, а Аомине жалуется Кисе на то, какой же Кагами все-таки придурок. Только тренер понимающе улыбается и вопреки всем правилам дает отпуск аж на три месяца – у него самого подрастают две дочери, а Тайга так трогательно переживает. Кагами честно обещает отработать все пропущенные матчи, забить сотню очков в грядущем сезоне и прислать фотографию первенца.
Дома его ждет Куроко – они вместе читают, завернувшись в один плед, за окном стучит майский дождь и шумят проносящиеся мимо машины. Тецу читает о революциях прошлого века, Кагами – о том, как правильно дышать при схватках. Он засыпает на середине главы, и Тецу аккуратно закрывает книгу и укрывает ему ноги. Кагами спит крепко – и ему почему-то снится Мидорима, рассказывающий о том, что при родах нужно лежать лицом на север и петь какую-нибудь отличную песню. Он просыпается в холодном поту – и тут же спрашивает у Тецу, знает ли она наизусть слова Let it be, и если нет, то почему бы им не сходить вместе в караоке?
Кагами искренне не понимает, почему Куроко так обреченно вздыхает и просит его самого сходить куда-нибудь – только не в магазин или на очередные лекции по оказанию первой помощи. Он нехотя соглашается – Куроко нельзя волноваться, ее нельзя расстраивать. За неимением Аомине они звонят Кисе – по просьбе Тецу тот переносит съемки и соглашается побросать с Кагами мяч. Кисе давно не играет в баскетбол ни с кем, кроме Аомине, но для Куроко он сделает что угодно. В Токио приходит удушающая жара, спортивные площадки плавятся, а кондиционеры в квартирах работают на полную мощность. Несмотря на погоду, Кагами с Кисе играют часы на пролет, и Тайга даже пару раз ночует у Рёты, потому что сил дойти до дома у него нет, а в квартире Кисе полно места, особенно, если запинать вещи Аомине куда-нибудь под диван. Кисе снова и снова откладывает свои съемки, спасая Тайгу и Тецу от взаимного сумасшествия.
Так проходит весь июнь – пока однажды Тайга не возвращается домой и не находит на столе записку, на которой аккуратным почерком выведен адрес больницы и список телефонов, по которым нужно позвонить. Куроко дома нет – нет и ее «специальной сумки», которую Кагами сам собирал под чутким руководством новых подружек с сайта молодых мамочек. И любимого плюшевого зайца – тоже нет.
Тайга делает глубокий вдох. Потом еще один и еще, вспоминая и мешая в кучу все выученные за последние полгода дыхательные гимнастики. После – комкает записку и бросает в мусорную корзину – промахивается впервые, потому что одновременно с этим набирает номер Такао. Автоответчик весело сообщает, что хозяин телефона сейчас занят, на заднем фоне слышится недовольное бормотание Мидоримы, и после щелчка включается запись. «Позвони мне», - хрипит Кагами, опираясь о стену, пытаясь унять дрожь в ногах и одновременно с этим нашарить в кармане ключи от машины.
Сбегая по лестнице и перескакивая ступеньки, Кагами понимает, что никто ему в ближайшие часов пять, а может, и больше, не позвонит. Роды Куроко должен принимать Мидорима – и если Такао не поднимает трубку, то значит он сейчас с ним, ассистирует или помогает, черт его знает, чем он там обычно занимается! Такао не отвечает - а значит, все взаправду, значит, Кагами это не снится.
Он гонит машину по трассе, проскакивает нужный поворот, ругается на навигатор и безумно, безумно боится. В дверях больницы его встречает Момои – оказывается, это она привезла Куроко сюда, потому что не смогла дозвониться Кагами или кому-то еще. Куроко здесь уже три часа – и за это время Такао выбегал только один раз, отмахнулся от нее и унесся куда-то дальше по коридору. «Они меня не пускают, Кагамин», - чуть не плачет Момои, теребя в руках сумочку. «Мидорин сказал, что не положено, что никому нельзя!», - она хватает его за руку, усаживает рядом на кушетку, держит. Кагами бы вышиб все двери в этой больнице, но если даже Момои не смогла проскользнуть, то у него врядли выйдет. Ему остается только ждать – как и всем другим отцам до него.
Вокруг до одури тихо – снуют туда-сюда медсестры.
Ждите. Не волнуйтесь. Все будет в порядке.
Кагами считает время – одна четверть, вторая, пол-игры, игра, овертайм… Минуты тянутся бесконечно, перетекая в часы, Момои засыпает у него на плече, сам он тоже почти что дремлет – у него совсем не осталось сил, он забывается во сне. Где-то за стеной – Куроко, где-то рядом – Куроко, их ребенок и их будущее. Время – рваные облака над головой, стучит где-то в висках.
х
На рассвете Кагами говорят, что его жена родила ему здоровую девочку, и он, обессиленный, сползает по стене в госпитале и плачет – от счастья, облегчения и всего на свете одновременно. В палату его впускают вопреки всем правилам и запретам – в комнате с голубыми стенами спит Куроко, худенькая, маленькая, его любимая Куроко. У ребенка в кроватке возле нее - рыжие волосы, маленькие ручки и ножки. Кагами подходит ближе – и замирает.
Он держится за эту кроватку сейчас, как когда-то в школе держался за баскетбольный мяч. Его новый центр вселенной смотрит на него, не моргая, и тянет к нему маленькую ладошку. Последняя на сегодня слеза падает на маленький носик и стекает на лапку плюшевого зайца. Кагами осторожно касается протянутой руки.
У его дочери - глаза цвета морозного неба и, наверное, самый сентиментальный отец в мире.
Куроко спит – а Кагами держится за маленькую ручку и улыбается.